В Клинский краеведческий музей приезжал ветеран Великой Отечественной войны генерал лейтенант Волков Алексей Кузьмич. А вот разговор с ним получился очень интересным и познавательным, как по событиям военного времени, так и по истории города Клин.
— Расскажите, что Вас связывает с городом Клин?
— Родился я в 1927 году в деревне Елгозино, Клинского района. А в Клин мы переехали в 1931 году, а жили в доме с часами, а наша квартира была как раз под ними.
— Как для Вас началась война?
— Начну сначала, в 1941 году 22 июля мне было 14 лет. И мы как все мальчишки бегали по набережной реки «Сестра», кто в футбол играл, кто рыбу удил. Увидели, что собирается на Советской площади народ рядом с репродуктором. В это время транслировали речь Молотова — «Что сегодня в ночь на воскресенье немецко-фашисткие войска перешли нашу западную границу и бомбили наши города, начинается Отечественная война».
В то время наша семья состояла из четырех человек моя сестра, я и отец с матерью. Моя мама не по наслышке знала, что такое война и по-женски рассудила, что мы на фронт не попадём отец старый 1895 года рождения, а мне шестикласснику еще рано. Но судьба распорядилась иначе, отца забрали сразу в первую мобилизацию. Тогда было призвано под ружьё 32 возраста мужского населения.
По плану «Барбаросса» немцы планировали очень скоротечное наступление, и уложиться, в крайнем случае, до осени. Обстановка действительно стремительно развивалась вперед и уже через неделю появилось «Минское направление». В Клину появились первые раненые. А женщины, мальчишки и оставшиеся «по брони» мужчины вышли готовить город к обороне. Город буквально был изрезан окопами и траншеями. И в октябре немцы начали бомбить город.
Первые бомбы упали в районе железнодорожного моста. Мороз был сильный, но мы мальчишки сразу побежали туда смотреть. Бомбы были большие, но мост не пострадал, а перевернуты были целые вагоны и выворочены рельсы. Вторая бомбардировка пришлась на стекольный завод, и бомба тогда попала в стеклоплавильную печь, и погибла вся смена, и сильно пострадал сам завод.
Третий крупный налет пришелся на торговые ряды. А так как Москва была хорошо защищена, то неизрасходованные от налетов бомбы немцы скидывали на различные населенные пункты. Ведь только три города были тогда хорошо укреплены с точки зрения зенитного обеспечения это Москва, Ленинград и Баку.
Уже тогда чувствовалась, что война будет долгой. Нас и старших школьников привлекали к патрулированию и дежурству на крышах для спасения домов от «зажигалок». От этих бомб загоралось все, что было рядом, но бояться их не надо, они не взрывались и чтобы потушить, нужны только щипцы и песок.
Так же было приказано командованием, за деревней Першутино и в усадьбе деревни Борисово возвести хорошо укрепленную оборону, и туда мы выходили строить эти укрепления и рыть окопы. Со стороны деревни Давыдково были построены склады, мы ходили выгружать боеприпасы. После освобождения города Клин, когда взрывали эти склады, деревня больше пострадала от этого, чем от немецких бомбёжек.
— Что же, по-вашему, помогло остановить наступление немцев на Москву?
— Сильный мороз, выносливость наших бойцов и их огромная вера в Победу и наверное не постыжусь этого слова вера в Бога.
— Когда Вы попали на фронт?
— Это немного затянутая история, но попробую более кратко. Учился я тогда в восьмом классе Майдановской школы № 5 и был уже 1943 год. Класс у нас был большой около 40 человек, вот мы и получили повестки в военкомат. Честно говоря, у меня было желание, да и как у многих в то время идти на фронт, но нас посадили в вагоны и повезли практически неизвестно куда.
Приехали, деревянный вокзал выгрузились и повели нас в лес. Там землянки с нарами и чистые доски, вот такие удобства и печки «буржуйки». Только потом я выяснил, что привезли нас и многих других из Рузы, Истры в город Покров на военное обучение. И утром уже на построении распределили по батальонам.
Всех слабых городских ребят отобрали в батальон противотанковых ружей. А деревенских и тех ребят, что покрепче здоровьем в минометный и пулеметный батальоны. А распределение такое было потому что противотанковое ружье весит 23 кг., а плита миномёта 32 кг. и станок станкового пулемёта столько же и носить это надо на себе одному.
Учеба была короткой, но учились мы старательно и уже весной 1944 года нас экипировали, и выдав необходимое снаряжение, стали готовить к отправке на фронт. Но меня и ещё двух товарищей неожиданно вызвали в штаб.
Нам было сделано предложение, продолжить учебу на краткосрочных курсах командиров саперного взвода в Военно-инженерном училище. После шести месяцев учебы я попросился на 1 Украинский фронт.
Перед отправкой мне удалось повидаться с сестрой и мамой и рассказать им об отправке меня в район боевых действий. Так я попал на фронт, где проводилась Висло-Одерская наступательная операция. Далее отправился в штаб и был принят командиром и назначен командиром взвода.
Весь личный состав в основном был из бывалых вояк, но мне как молодому помогал мой же земляк из города Высоковск старшина Кашин. Наступление шло по реке «Висла», мы помогали англо-американским войскам в очень тяжелой для них обстановке. Сандамирский плацдарм и был моим первым боевым крещением.
Нас то стремились спихнуть в воду, то атаковали в лоб, а т.к. линия обороны была практически рядом и близко подходила к нашим траншеям, слышна была немецкая речь и угрозы что якобы нам скоро буль-буль.
К началу наступления мой взвод был принят в состав одного из штурмовых батальонов, а так как мы еще и саперы, то нас разместили на броне впереди идущего танка. Эти впечатления, наверное, словами не передать. На танке 4-5 человек на ходу танк стреляет обдавая жаром от орудия и ошурками от выстрела всех сидящих бойцов, горячая броня, словно раскалённая сковородка, грохот выстрелов. Ведь противнику надо остановить танк любым путем и поэтому по нему ведется довольно таки массированный огонь из всех видов оружия. Вот тогда мне и стало ясно, почему командир взвода не живет более трёх атак. Забегая вперёд, скажу, что мой взвод до победы дошел без потерь.
— Как вы узнали о завершении войны, о Победе?
— Моему взводу был дан приказ взорвать железнодорожный мост. Выверив всё по карте мы разделились на группы и захватив врасплох спящую охрану, выполнили приказ, а пленных конвоировали в близлежащее селение. А там мы увидели большое скопление немецкой военной техники и захватив эту дислокацию противника от местного населения узнали о конце войны, а наши пленные кричали «Гитлер капут». Но для меня война не закончилась, а продолжалась еще несколько дней т.к. до города Праги еще 300 километров мы шли с боями. А далее мой послужной список пополнился Военно-транспортной академией, работой в Сибири, на Дальнем Востоке, в Монголии.
— А как Вам новый город Клин?
— Хоть я и приезжал в Клин к маме, к сестре, к друзьям одноклассникам, но сейчас город выглядит неузнаваемо. Ведь когда-то в центре было кладбище, и мы меж собой его звали «стадион зелёных кочек». Сейчас всё облагорожено красиво и дай Бог это навсегда, а не только ко Дню Победы.
Материал подготовлен Василием Кузьминым, Сергеем Виноградовым с помощью работников Клинского краеведческого музея.